Произведение Иосифа Бродского, анализ Дмитрия Кубракова

👼 Остановка в пустыне

Поэт и философ Иосиф Бродский

Текст

Теперь так мало греков в Ленинграде,
что мы сломали Греческую церковь,
дабы построить на свободном месте
концертный зал. В такой архитектуре
есть что-то безнадежное. А впрочем,
концертный зал на тыщу с лишним мест
не так уж безнадежен: это — храм,
и храм искусства. Кто же виноват,
что мастерство вокальное дает
сбор больший, чем знамена веры?
Жаль только, что теперь издалека
мы будем видеть не нормальный купол,
а безобразно плоскую черту.
Но что до безобразия пропорций,
то человек зависит не от них,
а чаще от пропорций безобразья.

Прекрасно помню, как ее ломали.
Была весна, и я как раз тогда
ходил в одно татарское семейство,
неподалеку жившее. Смотрел
в окно и видел Греческую церковь.
Все началось с татарских разговоров;
а после в разговор вмешались звуки,
сливавшиеся с речью поначалу,
но вскоре — заглушившие ее.
В церковный садик въехал экскаватор
с подвешенной к стреле чугунной гирей.
И стены стали тихо поддаваться.
Смешно не поддаваться, если ты
стена, а пред тобою — разрушитель.

К тому же экскаватор мог считать
ее предметом неодушевленным
и, до известной степени, подобным
себе. А в неодушевленном мире
не принято давать друг другу сдачи.
Потом туда согнали самосвалы,
бульдозеры… И как-то в поздний час
сидел я на развалинах абсиды.
В провалах алтаря зияла ночь.
И я — сквозь эти дыры в алтаре —
смотрел на убегавшие трамваи,
на вереницу тусклых фонарей.
И то, чего вообще не встретишь в церкви,
теперь я видел через призму церкви.

Когда-нибудь, когда не станет нас,
точнее — после нас, на нашем месте
возникнет тоже что-нибудь такое,
чему любой, кто знал нас, ужаснется.
Но знавших нас не будет слишком много.
Вот так, по старой памяти, собаки
на прежнем месте задирают лапу.
Ограда снесена давным-давно,
но им, должно быть, грезится ограда.
Их грезы перечеркивают явь.
А может быть, земля хранит тот запах:
асфальту не осилить запах псины.
И что им этот безобразный дом!
Для них тут садик, говорят вам — садик.
А то, что очевидно для людей,
собакам совершенно безразлично.
Вот это и зовут: «собачья верность».
И если довелось мне говорить
всерьез об эстафете поколений,
то верю только в эту эстафету.
Вернее, в тех, кто ощущает запах.

Так мало нынче в Ленинграде греков,
да и вообще — вне Греции — их мало.
По крайней мере, мало для того,
чтоб сохранить сооруженья веры.
А верить в то, что мы сооружаем,
от них никто не требует. Одно,
должно быть, дело нацию крестить,
а крест нести — уже совсем другое.
У них одна обязанность была.
Они ее исполнить не сумели.
Непаханое поле заросло.
«Ты, сеятель, храни свою соху,
а мы решим, когда нам колоситься».
Они свою соху не сохранили.

Сегодня ночью я смотрю в окно
и думаю о том, куда зашли мы?
И от чего мы больше далеки:
от православья или эллинизма?
К чему близки мы? Что там, впереди?
Не ждет ли нас теперь другая эра?
И если так, то в чем наш общий долг?
И что должны мы принести ей в жертву?

1966 год.

👼 Стихотворение «Остановка в пустыне», написано Бродским в 1966 году и является автобиографичным произведением с налетом тонкой философии и извечными вопросами веры и бытия человека. Доминантной линией сюжета проходит снос в Ленинграде храма святого Дмитрия Солунского, на этом фоне поэт поднимает ряд вопросов, отвечая на некоторые, а ответ на другие доверяя читателю.

История снесенного храма

Греческий храм Дмитрия Солунского был построен в византийском стиле на Лиговском проспекте Питера в 1866 году по проекту, известного тогда, архитектора Кузьмина.

В ходе ВОВ в церковь попала бомба и местные власти решили, что дешевле и идеологически более верно храм снести, что и сделали в 1962 году. На этом намоленном месте построили концертный зал «Октябрьский», как бы в усмешку над верой и в знак тожества социалистического атеизма.

Анализ стихотворения по строфам

☝ В стихотворении Иосиф Бродский описывает снос церкви не только как уничтожение здания, но и как вызов вере, плевок в прошлое. Действительно, в «храме» искусства, коим стал концертный зал, сегодня можно собрать больший барыш, да и это хороший рупор социализма со своей сценой и 1000+ мест для адептов в зале.

Кто же виноват,
что мастерство вокальное дает
сбор больший, чем знамена веры?

Одно лишь смущает автора строк – купол храма смотрелся много красивей, чем плоскость концертного зала, впрочем, человек сегодня больше зависит от пропорций безобразья, а не от безобразия пропорций, поэтому переживет.

Но что до безобразия пропорций,
то человек зависит не от них,
а чаще от пропорций безобразья…

Во второй строфе из 14 строк Бродский, живущий тогда по соседству, вспоминает, как ломали греческий храм, поставив экскаватор против веры и последняя дрогнула, оставшись с железом один на один (мало греков в Ленинграде).

Третья строфа продолжает тему разрушения, противопоставляя храм механике экскаватора, бульдозеров и самосвалов, которые верно исполняли приказ сверху, превращая живое в неживое, реинкарнируя человека в плоскую крышу.

Лирический герой смотрит на все это философски, да и как смотреть иначе, не имея возможности остановить разрушение? Он видит сквозь дыры алтаря убегающие трамваи, как будто они не решили вступить в ряды разрушителей и ретируются от греха подальше, пропадая в питерском тумане.

И я — сквозь эти дыры в алтаре —
смотрел на убегавшие трамваи…

В следующей части стиха Бродский сравнивает разрушение храма и человека, на месте последнего тоже может появиться что-то нелепое и ненужное, благо что далеко не все смогут сравнить, что было и что есть, как живые свидетели.

☝ В финальной части Иосиф Александрович рассуждает о вере и её носителях – греках, церковь которых и попала под жернова советской власти. Их мало вне Греции, очень мало для того, чтобы защитить свои храмы, поэтому они сосредоточились на заботах внутри греческого периметра, а нести крест снаружи категорически не могут.

Последняя строфа из восьми строк – это череда вопросов о месте веры в жизни человека, завершающаяся главным – что мы должны принести в жертву новой эре, с её разрушенными храмами веры и плоским крышами концертных залов?

в чем наш общий долг?
И что должны мы принести ей в жертву?

 

 

Литературный расклад

👼 Стих написан в жанре философской лирики пятистопным ямбом и имеет шесть разнородных по размеру строф. Композиция развивается последовательно – от сноса церкви греков, через попытку найти истину в уничтожении одного во имя другого до вопроса цены, которую придется заплатить за входной билет в новую эру.

Из художественных троп, используемых Бродским для усиления выразительности строк, отметим:

  • ✔ Эпитеты (татарское семейство, неодушевленный мир, тусклые фонари, безобразный дом).
  • ✔ Инверсии (мастерство вокальное, предметом неодушевленным).
  • ✔ Олицетворение (убегавшие трамваи).

Метафор достаточное количество, но отметим одну:

«Ты, сеятель, храни свою соху,
а мы решим, когда нам колоситься».

Также в произведении используются повторы, прозаизмы и парентезы (вставки), плюс имеются топонимы (город Ленинград, страна Греция) и есть стилистическая фигура «аллюзия» (сидел я на развалинах абсиды).

💕 В заключении давайте прочитаем стих «Натюрморт», где Бродский сравнивает живое и неживое, мир людей и окружающие их предметы, не отдавая никому явного преимущества.

Читает автор

 
 

ТОП русской поэзии